Алексей Зензинов

Не все наши релоканты читали Достоевского, вот и оказались не готовы к тому, что в свободной Европе надо гораздо тщательнее следить за словами, сопровождающими чистку сапог. Тут даже проверенные годами борцы с диктатурой могут лопухнуться.

Песня «Релокация», которую на днях Ольга Бузова исполнила вместе с Азаматом Мусагалиевым – ироничный «досвидос» России, которая от нас убежала.

Для чего президент решил напомнить коллективному Западу ленинскую мысль про «верхи не могут, а низы не хотят»? Возможно, это вежливое предупреждение: революционная ситуация может перерасти в революцию, когда возникает третий признак – готовность народных масс к самым решительным действиям.

Сталинские слова «братья и сестры» сделали для Победы больше, чем все американские поставки по ленд-лизу. Не нужно было говорить или писать: «Мы, Божией милостью самодержец…» – жизнь дала другие, созвучные времени формулировки.

Чему нам стоит поучиться у великого француза? Любви к России и русскому советскому киноискусству. «Россия – это страна, куда я всегда хотел бы поехать, – говорил Жан-Люк Годар. И тут же добавлял. – Но не туристом и не на кинофестиваль».

Михаил Сергеевич, при всей своей показной участливости, вряд ли был сильно обеспокоен, что те самые люди, якобы ради которых он начал перестройку, в большинстве своем призывали на его голову не благословение, а проклятия.

Пока украинцы тиражируют собственные фантазмы, «Почта Донбасса» отпечатала марку «Zакат нацизма», посвященную специальной военной операции на Украине.

Чем грубее и придурошнее станут действовать против нас Вашингтон, Лондон и Брюссель, тем чаще мы будем получать поддержку рядовых граждан, а потом и правительств самых разных государств.

Вот зачем нужен сегодня Булгаков и его книга – чтобы понять, как случилось, что судьба Киева, судьба Города снова зависит от того, как скоро удастся пересилить зло, прогнать накопившуюся муть, чтобы вместо оперетки начался – эпос.

Создатели фильма «Гарри Поттер 20 лет спустя: Возвращение в Хогвартс» устраивают нам обзорную экскурсию по всем восьми картинам. Когда ж еще всплакнуть, как не в новогодние праздники.

Традицию новогоднего телевизионного обращения к народу ввел Леонид Брежнев, первым с бокалом шампанского в руке снялся Борис Ельцин, а Владимир Путин перенес поздравление на свежий воздух.

Сергей Соловьёв был режиссером, отмеченным где-то в таинственных инстанциях. Он умел снимать такое кино, что весь зрительный зал, настроившись на одну волну, обмирал в удивлении: вот это вот да!

Главная засада на пути Соединенных Штатов из прошлого в будущее – идеология успеха, порождение протестантской веры. «Я преуспеваю – значит, я угоден Господу».

Горбачевская гласность стала транслировать идеи нашей кухонной интеллигенции, зараженной хроническим пацифизмом. Фраза «когда страна прикажет стать героем, у нас героем становится любой» была осмеяна и охаяна. Молох тоталитаризма требует в жертву детей! Кто б сказал тогда, сколько жизней заберет Молох либерализма.

Как хотите, но трудно поверить в случайные совпадения. 1 сентября ушли из жизни педагог-новатор, писатель Владислав Крапивин и актриса Ирина Печерникова, сыгравшая учительницу английского в лучшем советском фильме о школе – «Доживем до понедельника».

За весь XX век в Москве пять раз проходили похороны, которые можно назвать всенародными. Два раза столица прощалась с правителями. Три раза – с поэтами. Пропорция говорит сама за себя.

В попытках американцев найти виноватых на стороне, точнее, в России, нет ничего нового. Европейцы в подобных ситуациях вели себя более честно. Де Голль не жаловался, что десятимиллионную забастовку во Франции организовал Кремль, а лозунги для манифестантов сочиняли на Лубянке.

В России количество сирот сократилось в два раза. При этом понятно, что свести их количество к нулям никогда не удастся. Сирота – это не просто социальный статус. Это миссия, которую должны выполнить герои – отверженные и хрупкие.

Правительство одарило нас чудесным термином – «срок дожития», и независимо от того смысла, который вкладывает в эти слова российская бюрократия, они звучат как приговор нынешнему обществу.

«Всего вам доброго» – так Доренко завершал свои телевизионные программы. Всего вам доброго, Сергей Леонидович – там, где нет ни рейтингов, ни целевых аудиторий, ни прямых включений, а Шеф не принимает вычеркиваний и правок в тексте жизни.